«ЗЖ» уже публиковала скрытую аудиозапись разговора экс-зампрокурора Ухты Григория Чекалина, заявившего в суде о сфальсифицированных доказательствах вины Алексея Пулялина и Антона Коростелева в поджоге ухтинского торгового центра «Пассаж», с участвовавшими в процессе гособвинителями Юрием Овчинниковым и Антоном Айназаровым, которая порождает сомнение в законности методов ведения предварительного следствия и основательности обвинения. С тех пор г-н Чекалин и бывший сотрудник управления уголовного розыска МВД РФ по РК Михаил Евсеев подтвердили на пресс-конференции в Москве, что дело против молодых ухтинцев было сфабриковано. Между тем в распоряжении «ЗЖ» оказалась аудиозапись разговора упоминавшихся выше г-д Чекалина, Овчинникова, Айназарова и находящегося ныне под арестом Фахрудина Махмудова, которому предъявлено обвинение как заказчику поджога. «ЗЖ» публикует фрагменты этой беседы.

Разговор состоялся 02.04.2008 года в помещении прокуратуры города Ухты, записан на цифровой диктофон Sony ic recorder icd-u70, принадлежащий Чекалину Г.А., продолжительность записи 1 час 49 минут 44 секунды.

Юрий Овчинников (в дальнейшем О): — Даже не знаю, с чего начать разговор. Мы сейчас в суде были, копии документов снимали, в очередной раз добывая доказательства... У вас есть такой работник Шыликовский?

Фахрудин Махмудов (в дальнейшем М): — Есть, вы его можете вызвать…

О: — Я к тому, что ему нужно будет сказать, чтобы он пришел… (Овчинников рассказывает про объяснение Шыликовского о том, что на видеозаписи два парня. Показывает фотографии подсудимых (Алексея Пулялина и Антона Коростелева — «ЗЖ») Махмудову. Обсуждают сведения, сообщенные Шыликовским. Овчинников дает их описание со слов Шыликовского. Махмудов прерывает Овчинникова и говорит, что пришел к нему в кабинет не оправдываться, что не надо сначала лить на него грязь через СМИ, а в кабинете петь дифирамбы. Махмудов рассказывает, что часто приходил в соседний кабинет и давал информацию для следствия, но коллеги Овчинникова ему не поверили. Махмудов рассказывает, что трагедия в «Пассаже» для него тоже горе, а теперь его жена не может выйти на улицу).

О: – Я все понял, будем так говорить, во-первых, вас никто не обвиняет, это раз, то что в СМИ вышло — это я понял...

М: – Ну, не очевидно, что двое (имеются в виду Алексей Пулялин и Антон Коростелев — «ЗЖ»). Это была версия, от которой вы тогда не могли отказаться, я отвечаю за свои слова. Вы обвинители, и это может быть очевидно вам, мне это не очевидно. Но мы говорим по той версии, которая у вас есть, в которой вы уверены?

Антон Айназаров (в дальнейшем А): – Парни наши, которые сидят… грубо говоря, они, как сказать-то…

М: – Антон, давай, определим так – вы с просьбой ко мне или с разговором?

А: – С разговором.

М: – Я хочу только правду.

А: – Мы чё хотим: у нас есть котлета, есть мухи, мы их выкидываем… Котлета – это «Пассаж» и наши доказательства по «Пассажу» в части исполнителей, а мухи – указание на заказчиков предположительных...

М: – А как бы вы отнеслись ко мне, если бы знали, что с моей подачи вас вот так во все газеты зах...т в таком смысле, что бизнес у вас миллионы стоит, семья…

О: – Я могу сделать единственный вывод — на сегодняшний день вам нужно честное имя…

М: – Вы это объявите?

О: – Я уже сказал потерпевшим…

М: – Потерпевшим мало…

О: – Это очень много…

М: – Вы выступите в газетах, если мы...

О: – Я готов это сделать.

М: – Вы слово даете, как мужчина?

О: – Подождите, подождите… Я готов это сделать, если мы четко определяемся с истиной.

М: – Сегодня и только правду?

О: – Конечно, конечно...

А: – …Есть некие лица, которые заказали ради вот этого и вот этого…

М: – Значит, тут не Махмудовы, а Ивановы-Сидоровы?

А: – Да.

О: – Да, и мы считаем, что это так!

А: – А кто-то просто берет и вставляет, например, сюда других лиц…

О: – А кто-то – это тот же Ершов (возможно, имеется в виду Николай Ершов, бывший начальник ухтинского МОБОП — «ЗЖ»)… Я вижу, что натянули кое-что лишнего, и я вижу самое главное, что подставили Махмудовых.

М: – Я 20 лет живу с версией «Махмудов»!

О: – Вот поэтому мы с вами и разговариваем, потому что я думаю, что вы единственный, с кем можно найти общий язык на сегодняшний момент. Так вот, если это они (имеются в виду г-да Пулялин и Коростелев), зачем должны вы их обелять? Мы с вами должны очистить вот это... Я хочу помочь!

М: – Антон, неужели вы думаете, что я этих детей могу знать?

О: – Мы можем повлиять на их мнение, что они, получив приговор, успокоятся и фамилию Махмудов, если даже кто-то вспомнит... Нам надо общаться, что они завтра будут говорить? Если они будут говорить, что мы не виноваты и нас заставили – да, заставили, ну, что вас заставили, ребята, вас заставили назвать фамилию Махмудов? Да, мы согласны. Это две разные вещи – Махмудов, ему обвинение не предъявляется.

А: – Просто, если мальчики на самом деле они, то пускай признаются, если они решили…

М: – Ну, Антон, как вы себе это представляете, как я могу за день заставить...

О: – Вероятность того, что именно они подожгли, вот у нас как гособвинителей, очень высока, вероятность, из тех версий которые мы…

А: – Вероятности того, что это заказ, и заказ от Махмудова – никакой.

О: – Абсолютно никакой. В этой части мы им не доверяем.

М: – Вы представляете, как вы за три минуты меня успокоили, два года или три не мог успокаиваться!?

О: — Я уверен, я это сразу говорю: если они будут осуждены, мы со своей стороны все сделаем, лично вот я вам обещаю, что потерпевшие вашу фамилию, они, может быть, даже…

М: — …Я понял, что от меня надо, а вы не представляете, что я уже не в силах это делать?

О: – Я услышал это…

(Далее Махмудов сказал, что у него есть свои версии, но он уверен, что Пулялин и Коростелев не причастны к поджогу).

Публикацию подготовил Сергей Сорокин