На этой неделе в отдел собственной безопасности МВД РК уйдет официальное письмо от Коми правозащитной комиссии «Мемориал». Руководитель комиссии Игорь Сажин намерен проинформировать руководство отдела о сотруднике УВД Сыктывкара, который позволяет себе применять незаконные методы работы с гражданами. Г-ну Сажину неизвестна фамилия милиционера, на действия которого он намерен пожаловаться. Известно лишь, что милиционера зовут Алексей, а его кабинет расположен на втором этаже здания УВД на ул. Советской, 63.
В поле зрения правозащитников милиционер Алексей попал на прошлой неделе, когда он доставил в милицию помощника священника Сыктывкарского евангелическо-лютеранского прихода церкви Святого Иоанна Крестителя (церкви Ингрии) Олега Середкина. В течение многочасового допроса из г-на Середкина пытались выбить признание в краже 600 руб., шнура от магнитолы, а также зубной пасты и щетки. В целях психологического воздействия Олега Середкина дважды запирали в разных камерах, принуждали садиться на шпагат, заставляли называть и объяснять предназначение православных икон, а также вслух читать уголовный кодекс.

Приход располагается в деревянном строении в местечке Давпон по улице Морозова. Олег Середкин живет при церкви. В среду, 31 августа, в 14 часов к церкви подъехал милицейский «уазик»-«буханка». Олег в это время дремал с книжкой в руках. Зашедший в помещение человек в гражданской одежде разбудил священнослужителя, сообщил, что он из милиции и что Олегу надо проехать с ним на Советскую, 63. Человек не показал удостоверения, не представился и не захотел отвечать на вопрос Олега о причинах интереса милиции к его персоне, сообщив лишь, что тот все узнает на месте.

Местом оказался кабинет на втором этаже здания УВД. Обычный кабинет – два стола, между ними стул. Были еще стулья вдоль стены. Доставивший его человек объяснил, что стул между столами – для воров, стулья же вдоль стены – для приличных людей. Затем священнослужителю велели занять «воровской» стул. Олег спросил доставившего его человека, как того зовут. Милиционер представился Алексеем. Позже, в ходе допроса, Алексей открывал шкаф и что-то вынимал из милицейского кителя. Олег запомнил, что китель украшали погоны с тремя маленькими звездочками. Из увиденного г-н Середкин сделал вывод, что допрашивает его старший лейтенант. Изредка тому помогал второй человек, который занимал соседний стол.

Процедура выбивания признания сразу началась на повышенных тонах.

– Ты украл деньги у женщины в мае? – спросил Алексей.

Олег Середкин, по его словам, даже не понял, о чем идет речь.

Алексей показал ему заявление от некой Жанны Лихачевой. Оказалось, что г-жа Лихачева обратилась в милицию с заявлением о том, что в мае этого года Олег Середкин украл у нее 600 рублей, шнур от магнитолы, зубные пасту и щетку.

Кто такая Жанна Лихачева, священнослужитель знал. Как-то весной она посетила службу в евангелическо-лютеранском приходе. А в мае пришла в церковь вторично. Какой это был день, г-н Середкин уже не помнит – то ли 14, то ли 15 мая. Жанна обратилась к священнослужителю с просьбой пустить ее переночевать. Сама она, мол, проживает в Сысольском районе – в Межадоре, а в столице у нее срочные дела, но нет ни родных, ни знакомых.

Отказать прихожанке священнослужитель не смог и приютил Жанну. По его словам, они вместе поужинали и легли спать. Около 23 часов Олег был разбужен громкими криками. Жанна металась и кричала, что в церковь лезут воры, и требовала немедленно закрыть все окна и двери. На всякий случай Олег все проверил: на церковь никто не покушался. Однако г-жа Лихачева отказывалась в это верить.

«Она это повторяла много раз, при этом у нее были безумные глаза, она их закатывала. У нее очень тряслись руки. И она постоянно ходила из стороны в сторону», – рассказал корреспонденту «ЗЖ» священнослужитель. Попытки успокоить женщину ни к чему не привели. К тому времени до г-на Середкина дошло, что, судя по неадекватному поведению и состоянию Жанны, у нее какие-то проблемы с психикой. Он позвонил в «скорую» и описал симптомы постоялицы. Диспетчер попросила перезвонить часа через два, мотивируя это тем, что психиатрическая бригада находится на выезде.

В ту ночь священнослужитель очень напугался. Впрочем, женщина постепенно забылась сном. А пробудившись в семь часов, стала требовать телефон, дабы «срочно звонить какому-то епископу». Увидев, что женщина вновь пришла в очень возбужденное и нервное состояние, священнослужитель повторно позвонил в «скорую». Через полчаса в церкви появились врач-психиатр и два дюжих санитара.

По словам Олега, было очевидно, что Жанна знакома с методами работы спецбригады. Во всяком случае, она все сразу поняла и при виде медиков начала кричать, что она нормальная, а потому никуда не поедет. Врач пообщался с женщиной наедине и убедил ее пройти в машину. Впрочем, возможно, этому способствовал внешний суровый вид помощников врача. Г-жа Лихачева лично собрала все свои вещи. Священнослужитель проводил ее до автомобиля. Уже там выяснилось, что г-жа Лихачева забыла в церкви тапки, которые она попросила принести. Олег просьбу выполнил, но, когда он подал обувь Жанне, она вновь вспылила и бросила в него тапком. В дело вмешался врач, женщину усмирили. С тех пор г-н Середкин никогда не видел свою прихожанку.

Олег сообщил милиционеру: женщину знает, но ничего у нее не крал. В ответ милиционер Алексей зачитал ему несколько статей уголовного кодекса, которые грозили допрашиваемому конкретными карами. В совокупности милиционер пообещал «закрыть» священнослужителя на три года. Также милиционер потребовал вывалить на стол содержимое барсетки Олега, а также вывернуть карманы. Паспорт г-на Середкина Алексей изъял. Посмеялся над тем, что в сумочке был мобильный телефон: «Неужели священнослужители пользуются сотовыми?»

Затем милиционер начал кричать. Крики сводились к одному: «Ты – вор». В ультимативной форме в течение часа с помощью угроз и крика от священнослужителя требовали признать вину. Милиционеры разыграли известную комбинацию в «доброго» и «злого» следователя. Алексей орал на Олега, второй присутствовавший милиционер пытался действовать уговорами. «Признайся, не мучай человека», – советовал Олегу коллега Алексея.

Признаваться в том, чего он не совершал, Олег не стал. «Тогда пойдешь у меня в обезьянник», – принял решение Алексей. Таким образом, из доставленного священнослужитель превратился в задержанного.

Милиционер препроводил подопечного на первый этаж и сообщил дежурному офицеру, куда следует поместить отказывающегося признать вину: «В ноль его». Позже этот самый «ноль» Олег Середкин назвал «отелем в ползвезды». Алексей с коллегой по достоинству оценили юмор своего «клиента», от души посмеявшись.

Сколько г-н Середкин пробыл в камере, он не помнит, поскольку потерял счет времени. Перед тем, как за ним захлопнули дверь, Алексей проявил признаки сочувствия: «Видишь, Олег, как бывает в жизни?». Психологически, вспоминает Олег, он так обессилел, что сразу лег на лавку. Через какое-то время дверь открылась, на пороге стоял все тот же Алексей, который вновь доставил задержанного в свой кабинет на втором этаже. На этот раз милиционер действовал намного жестче. Но вначале он закрыл дверь кабинета изнутри на ключ.

После этого милиционер стал кричать на г-на Середкина и требовать признания вины. Потом он хватал Олега за воротник и тряс его. «Несколько раз он снимал с меня очки – ощущение было такое, что за этим последует удар в лицо», – вспоминает Олег. Бил, впрочем, милиционер умело – не по лицу, а кулаком в грудь. Еще милиционеру доставляло удовольствие, когда напуганный его действиями Олег по приказу читал вслух уголовный кодекс. «На стене кабинета висело какое-то высказывание римского деятеля, – вспоминает Олег, – Алексей приказал мне подойти вплотную и читать вслух».

В кабинете также висело несколько православных икон. Милиционер потребовал объяснить ему, что это за иконы. Сделать этого Олег не смог. Милиционер окончательно вышел из себя. По утверждению священнослужителя, страж правопорядка стал кричать, что крещен с 1982 года и что он сторонник идеи, что Россия – это здоровое тело, а всякие там баптисты и лютеране – это гной. По словам Алексея выходило, что организм борется с болезнью, гной надо выдавливать, что православная церковь будет главной и «мы все равно не дадим вам работать». «Если я вас не достану, – пригрозил милиционер, – то приедет х… в пальто из КГБ».

Распалившись от собственных эмоций, Алексей приказал Олегу встать между двумя шкафами и упереть в них руки. А ноги раздвинуть как можно шире. Чтобы ноги были расставлены еще шире, милиционер стал подпинывать допрашиваемого по пяткам. Таким образом, насколько ему позволяла растяжка, г-н Середкин оказался в поперечном шпагате. В такой унизительной и болезненной позе священнослужитель смог пробыть не более четырех минут – ноги у него затекли так, что он перестал их чувствовать. Поэтому он позволил себе подняться. За это Алексей стал выкрикивать угрозы ему прямо в ухо. «На какое-то время мне показалось, что я оглох», – рассказывает Олег.

Г-н Середкин и после этого отказался признать вину. Судя по всему, милиционер такого поворота событий не ожидал: «Первый случай у меня такой, у меня обычно все признаются», – вслух рассуждал милиционер. И вновь отвел г-на Середкина на первый этаж, где его заперли в другой камере. Едва закрылась дверь, Олег, по его словам, прилег на скамью и задремал. В таком состоянии его и обнаружил позже Алексей, открыв камеру. Вид сонного подозреваемого поразил милиционера. Он, видимо, ожидал чего угодно, но не был готов к тому, что после такой обработки его «клиент» уснет.

Священнослужителя вновь подняли в кабинет на втором этаже. «Воровской» стул, вспоминает г-н Середкин, был уже занят – очевидно, шел допрос очередного подозреваемого.

Алексея к тому времени как будто подменили. Он стал предупредительно вежливым. Попросил Олега взять себе стул для «приличных» людей, а затем рассказать все, что он знает про Жанну Лихачеву. Со слов г-на Середкина, была составлена объяснительная, которую он прочитал и подписал.

В двенадцатом часу ночи Олега Середкина выпустили из здания УВД. Провожал его милиционер Алексей со всеми мерами предосторожности: сначала он внимательно осмотрел коридор, чтобы там никого не было. Прикрыл дверь какого-то кабинета, чтобы никто не увидел Олега в коридоре. Перед этим милиционер попросил Олега проверить личные вещи и даже поинтересовался, есть ли у него деньги на проезд.

Напоследок, вспоминает Олег, милиционер поразил его заявлением: «Я человек чести, и я хочу попросить у тебя прощения. Ты знаешь, у меня очень сложная работа. Хочу тебе сказать, что человек, который сейчас сидит на «воровском» стуле, точно сядет. А тебе хочу сказать, чтобы ты увольнялся и менял работу. А вместе с работой и веру – тебе надо переходить на православие».

Священнослужитель простил милиционера за его «трудную» работу. Но только в части издевательств. «Мне очень обидно, что человек, находясь на государственной службе и пользуясь силой власти, оскорбил церковь, которой я служу», – сообщил «ЗЖ» Олег Середкин.

Председатель правозащитной комиссии «Мемориал» Игорь Сажин полагает, что предоставит отделу собственной безопасности столько фактов о милиционере Алексее, что даже при небольшом желании вычислить крещенного в 1982 году милиционера будет несложно. Также г-н Сажин полагает, что в действиях пусть и раскаявшегося стража правопорядка имеется состав преступления.